Почему люди уходят из Церкви?

В гостях у Аллы Митрофановой Владимир Легойда, глава Синодального информационного отдела Русской Православной Церкви, главный редактор программы «Фома»

А.М. – Я поздравляю вас с тем, что вышел новый номер журнала «Фома». Он красивый и замечательный, сейчас он лежит передо мной. На его обложке Наталья Солженицына.

В.Л. – А рядом ее супруг.

А.М. – Это наш замечательный писатель, который, к сожалению, ушел из жизни. Но Наталья дает интервью нашему журналу. Она говорит о том, что в одном томе вышел сокращенный вариант труда, который называется «Архипелаг ГУЛАГ». Оригинальное произведение было в 3 томах. Сокращенный «Архипелаг ГУЛАГ» – это издание, которое будет читаться в школах, может быть, его будут использова
30f7
ть те студенты, которые его не успели осилить в школе. Я начинаю вас засыпать вопросами о работе. Как вы относитесь к тому, что вышел сокращенный вариант этой книги, которая является одной из важнейших для России в ХХ веке?

В.Л. – Я не могу сказать, что я горячо приветствую разного рода сокращенные варианты.

А.М. – Я это подозревала. Поэтому я и спрашиваю.

В.Л. – Мне кажется, что правильно, когда люди читают полный текст того, что было написано автором, если это заслуживает внимания. Безусловно, произведение «Архипелаг ГУЛАГ» заслуживает внимания, и этим оно довольно давно пользуется. Другое дело, что у признанных шедевров мировой литературы есть сокращенные версии, как их еще иногда называют, детские версии. Например, это относится к замечательному роману Сервантеса «Дон Кихот», а также к «Путешествию Гулливера», которое мы в детстве читали. Надеюсь, и сейчас их дети читают не в полной, а в сокращенной версии. Может быть, ничего плохого в этом нет. Не очень хорошо, когда человек, становясь старше, по-прежнему ограничивается детской версией. Я прочитал интервью с Натальей Дмитриевной. Я успокоился и решил, что определенная логика в таком решении есть. Это связано со временем и возрастом тех, кому предлагается этот сокращенный вариант, а речь идет о школьниках. Может быть, здесь важнее сам факт включения в нашу школьную программу таких произведений.

А.М. – Раньше у Александра Исаевича было одно произведение в школьной программе. Это «Один день из жизни Ивана Денисовича». Мы в школе его проходили. Все-таки «Архипелаг ГУЛАГ» – это произведение другого уровня, более сложное. Может быть, поэтому было целесообразным его сократить.

В.Л. – На мой взгляд, есть произведения, которые нельзя не знать. Понятно, что человеку ХХI века нельзя не быть знакомым с произведением «Архипелаг ГУЛАГ». Поэтому, на мой взгляд, совершенно оправдано включение его в школьную программу, потому что школьная программа строится именно по такому принципу. Это сейчас в глянцевых журналах иногда создают как некое ноу-хау книжные полки, указывают 10 или 20 книг, которые нельзя не знать.

А.М. – Это книги, которые перевернули мир.

В.Л. – Нет, это книги, о которых надо иметь представление, чтобы что-то сказать в какой-то компании. Это школьная программа, которая и строится по такому принципу, чтобы в нее попали наиболее важные произведения, которые прошли проверку временем. Мы были свидетелями, как в конце 80-х годов, в бурное для нашей страны время, когда расцветали и переживали бум журналы, выходившие многомиллионными тиражами, были произведения, которые все обсуждали, дискутировали. Казалось бы, что они определяют ценностные споры, что эти произведения будут жить в веках. Но прошло 20-30 лет, и эти произведения не обсуждают, их знают только специалисты-литературоведы. Это факт. Так становится понятно, какие произведения должны входить в культурную программу.

А.М. – Листаю дальше журнал «Фома», который только что вышел. Его можно купить во всех киосках «Роспечати», на железнодорожном вокзале и на всех аэропортах города Москвы, в метрополитене, в ряде супермаркетов, в книжных магазинах. Фактически в любом уголке нашего города вы теперь представлены, с чем я журнал «Фома» искренне поздравляю. Я смотрю на вашу колонку. Вы здесь поднимаете очень интересную тему, говорите о том, почему люди уходят из Церкви. Раньше обсуждали то, почему люди приходят или не приходят туда.

В.Л. – Ничего из написанного непонятно?

А.М. – Вы как всегда прекрасны в своем стиле. Вы указываете на ту причину, что люди видя нас, людей, которые внутри. Люди смотрят на нас, а у нас, привыкших к церковной жизни, есть определенная атрофия по отношению к тем вещам, которые казались нам обязательными в первые годы пребывания в храме. Например, пост – это только для новичков, как и строгость в молитве. Таким образом, если я правильно понимаю содержание вашей колонки, мы пребываем в расслабленном состоянии. Действительно ли это проблема, синдром привыкания?

В.Л. – Я этой небольшой статьей ни в коей мере не претендовал на всесторонний анализ того, по каким причинам люди уходят из Церкви. Более того, люди все же больше приходят в Церковь и остаются в ней, что мне представляется намного более важным предметом для разговора. Тем не менее, ни для кого не секрет, что кто-то и уходит. Мне редакция предложила размышлять на эту тему, и я сделал это. Ни в коем случае не претендую на комплексность подхода и анализа. Я хотел бы отметить 2 вещи. Не знаю, насколько мне это удалось. Во-первых, даже если человек уходит, не надо на нем ставить крест, потому что Бог может вести к себе человека разными путями, способами. Со стороны может казаться, что человек далек от Бога, но, может быть, человек к нему таким образом приближается. Конечно, это не всегда самый прямой и хороший путь. Для христиан нет ничего хорошего в том, что человек уходит. Но свобода действий Бога в мире предполагает разные варианты. Это очень распространенный пример. На него часто ссылаются, но, на мой взгляд, он не становится менее значимым. Речь идет о разбойнике, который был распят радом с Христом. Евангелие говорит нам о том, что 2 разбойника были распяты вместе с Христом. Один из них всех поносил, а второй пристыдил первого и сказал: «Господи, помяни меня, когда придешь в царствие твое». И ему Христос ответил: «Ныне будешь со мной в раю». Это первый человек, о котором мы знаем, что ему самим Богом было сказано, что он сегодня будет с Христом в раю. Казалось бы, кто может отстоять от Христа дальше, чем разбойник? Но он был очень близок, таким образом он получил спасение. Это была первая мысль. Кроме того, мне казалось, что среди тех причин, которые можно было называть о том, почему человек не остается в Церкви, всегда есть и самая главная причина. Это может быть неготовность человека. На мой взгляд, по большому счету, это неготовность человека любить. Если мы говорим, что Бог есть любовь, и человек, приходящий к Богу, должен ощутить новую жизнь в себе, любовь Бога к себе, значит, человек должен зажить по-новому. Нередко уход человека из Церкви означает его неготовность к таким отношениям к Богу, другим людям. Может быть, человека не приняли. Нередко это связано с опытом человеческого общения, с которым человек сталкивается в церкви. Есть опыт общения с Богом, а есть опыт общения с человеком, который иногда может выходить на первый план. Есть замечательный афоризм, к которому мы, может быть, уже обращались. Он говорит, что никто и никогда не стал бы христианином, если бы не увидел в глазах другого человека сияние вечной жизни. На мой взгляд, если ты не видишь вечного сияния, ты начинаешь сомневаться в правдивости того, что и о чем там говорят. Я пытался сказать об этой причине. Это случается, если христиане, которых человек встречает в Церкви, не являются учениками Христа. А как об этом можно узнать? Если человек не встречает ожидаемого отношения к себе, может быть, он засомневается в искренности этих людей. Я пытался это сказать, напомнить.

А.М. – Я сейчас слушаю вас и понимаю, как давно я вас не видела, как много у меня к вам накопилось вопросов. Сейчас мы не будем уходить в глубокие темы, я задам блиц-вопросы. Я хочу вас просить про Боголюбский монастырь. Вся страна говорит о том, какие там творились безобразия. Хочется, в конце концов, разобраться в этом, тем более, насколько я знаю, есть решения Церкви по этому поводу. Кроме того, в журнале «Фома» очень интересна тема номера, которая называется «Техника духовной безопасности». Корреспондент «Фомы» Алексей Соколов берет интервью у старца Ильи. На мой взгляд, это беспрецедентный случай в истории журналистики. Но я хочу вам задать вопрос о том, кто такой старец, кто такие младостарцы, о которых так много говорят. Кроме того, я хочу вам задать вопрос о ГИБДД, потому что у его представителя в журнале «Фома» взято интервью. Вы на все вопросы ответите?

В.Л. – Да.